Сколько времени, дней, пытаюсь написать этот пост...
Поэтому буду кратка.
Леди окончательно перешла к своей подруге. Они вместе во всем: в жизни, в творчестве, в увлечениях. Она говорит мне, что скучает и очень любит, но выступать мы с ней больше не будем, работать ей со мной не интересно и в тягость... У меня оторвали руку и бросили дальше идти одной. Ничего не могу придумать на МФ теперь.
Хома сказала, что больше не может со мной жить. Она, в принципе, ко мне охладела. Да, она говорит, что человек она по натуре черствый и больше не будет пропускать через себя боль других. Но, тем не менее, она переживает, когда обижает одних, спрашивает, что случилось у других. Мои же переживания ей безразличны, моя боль физическая и духовная вообще её не трогает. И жить она со мной больше не может. Конечно, она предлагает переселить меня в другую комнату, но она взяла неделю одиночества, а я прям чувствую, насколько она хочет, чтобы я съехала.
Я не обижаюсь на нее, она такой человек. Мне больно, что меня как всегда: приручили, заставили привыкнуть к месту, почувствовать себя как дома, а потом просят покинуть помещение. Та и больно, что это случается именно сейчас, когда мне наиболее тяжело.
Кот Шрёдингера тоже от меня отстранился и охладел. Он говорит, что это не правда, но я чувствую, насколько сильно поменялось его отношение ко мне. И, он совершенно не обращает на меня внимания, переписывается он лишь с Хомой, а когда я пытаюсь войти в разговор - получаю агрессию и недовольства. Я понимаю, что они знают друг друга дольше, и он относится к ней как к сестре, но прям бросается в глаза, что раньше он уделял внимание и мне тоже, а сейчас все свелось к тому, что "если хочешь - можешь со мной общаться, я не против". Я не хочу ни на кого давить и не хочу ни от чего ничего требовать... Но это чувство одиночества и пустоты съедает меня, как черная дыра съедает все на своем пути, поглощая самый яркий свет
Наденька в пьяном разговоре сказала, что жить ей, возможно, осталось месяца 2-3... Это больше всего меня уничтожило. Я приехала к ней с криками о том, что меня все бросили, что все от меня отвернулись, отказались... А потом слышу это...
Этот пункт я даже не могу описать... Я плачу каждый раз, когда об этом думаю... С субботы я плачу каждый день. Каждый день я вспоминаю её слова и меня разрывает на части от боли и страха...
Я думала о её смерти... месяц назад, наверно... Зная, что после таких четких мыслей о смерти близких мне людей, я узнаю об их реальной гибели, я всячески пыталась выкинуть эти картинки из головы. Я боролась с ними... А потом я услышала эти слова... Я хочу верить, что это был бред, что это не правда... Но внутренний голос спокойно и жестко говорит о том, что так и есть...
Я борюсь с этой идеей в голове, зная, чем обычно оборачиваются эти мысли... Но они прорастают во мне, пускают корни...
Я не готова вырывать из груди Наденьку. И я боюсь, что эти 2-3 месяца будут для меня особо тяжелыми... Я не хочу, чтобы она оказалась в одном ряду с Гостом, А.В. и Артуром.
Забавно, что все эти люди, как и Надя, видели меня иначе, чем другие... Гост говорил обо мне в потрясающих терминах, передавал моей маме, что она воспитала замечательную дочь. Я была одна из немногих, кому он доверял. А потом он ушел... И, спустя пол года, я узнала, что его не стало.
Артур хорошо относился ко мне даже когда я уехала, когда ушла из нашей тусовки, когда не писала и не приезжала. Мы говорили с ним на откровенные темы, глубокие вещи, я видела его в ином свете, чем другие. Видела другую сторону его поведения... А потом узнала, что его сбила машина.
А.В. любила меня и желала Катоду в жены, она всегда радовалась мне, говорила, насколько я хорошая, приняла в свою семью, и очень болезненно переносила наше с Катодом расставание... А потом я узнаю, что её не стало...
И теперь Наденька, человек, который когда-то подхватил меня, раскрыл, раскрепостил, окунул в иной мир, познакомила меня с прекрасными людьми, подарившая мне свободу, раскрепощенность, возможность быть не только доброй, милой и стеснительной, но и грубой, статной и взрослой. Она всегда говорила мне, насколько я особенный, потрясающий и уникальный человечек, она постоянно твердит мне, что её знакомые меня любят, хотя я этого не чувствую, постоянно твердит, что любит меня, что я дорога ей, что она хочет со мной работать, звала к себе жить. Она открывала мне свои истории, мысли, верит в меня больше, чем я сама в себя верю...
И вот, сейчас, возможно, и она может меня покинуть...
Я не могу принять это...
Мы говорили с ней в тот вечер. Про то, что все от меня рано или поздно отворачиваются, что все меня отвергают, многие уходят молча, многие просто отстраняются, кто-то пытается втоптать в грязь. Надя говорит, что мы с ней похожи. Что нас обеих слишком много, в нас слишком много отдачи, искренности, мы слишком другие. И мы, своей искренностью и открытостью, слишком придавливаем чужое эго. Им тесно с нами. Их Эго страдает от такого излишка, ему тоже нужно место.
Удел нас обеих - одиночество. Мы должны его принять, должны относиться к нему, как к спутнику жизни, я должна перестать пытаться быть частью этих людей. Они не мое, они никогда не смогут меня принять. Потому что им всегда будет со мной тесно.
А Музыкант... Я спугнула его. Своей открытостью, своей схожестью с ним. Своей родственностью и стремлением быть рядом...
Сегодня он удалился из друзей. Я подумала о том, что понятное дело - мы не общаемся. Вспомнила нашу последнюю встречу. У Наденьки. Он был отстранен.
- я никогда не смогу вернуть его расположение к себе
- что за глупости! конечно сможешь. не сразу, аккуратно, но сможешь.
- нет, Наденька... не смогу...
Я слишком открыта, слишком искренна, слишком тянусь к людям и хочу быть ближе. И этим отпугиваю.
Люди закрываются, отстраняются, защищаются, уходят... А я остаюсь одна...
За последнюю неделю я словно осталась совсем одна...
Кот Шрёдингера очень поддержал меня в воскресенье, я выговорилась, он меня послушал, потом мы поговорили по телефону...
Многие люди меня поддерживают, пытаются помочь, успокоить...
Но я уже словно покрылась толстой пленкой... Отрезалась ото всех... Подумала о том, сколькие люди сначала ко мне потянулись, приласкали, а потом отстранились. Сколькие ушли, сколькие охладели...
И думаю о Наде...Думаю, плачу и боюсь...
Я обещала ей не спиваться и не становиться хуже, сохранить себя, но стать мудрее и сильнее...
Я должна принять тот факт, что рядом со мной никогда никого не будет
Я должна принять свой удел одиночества...